Какое там говорить! Я дышу с трудом.
Какое там подожди! Все часы стоят.
Во мне поселился многоквартирный дом,
В котором каждая комната — это я.

В котором я — эта дама в смешном пальто,
И я — тот коврик, что возле ее двери,
И те рубли, что в кармане (сегодня сто,
До завтра хватит, на завтра есть сухари).

В котором я — хулиган, поломавший лифт,
В котором я — уставший пенсионер,
И тот стакан, что в квартире десять налит,
И тот паук, сползающий по стене.

 

В котором я — за окном сырая зима,
В котором я — холодильник, заросший льдом.
В котором я — тот сосед, что сошел с ума —
Он всем твердил, что в нем поселился дом.
                                                                                     Аля Кудряшева

И когда я уже повзраслею?..
С другой стороны, стоит обернуться, и понимаешь - вокруг масса людей с уровнем развития трехлетних детей. Хотя, это не оправдание...

Гомеровы гимны. XXXII. К Селене

О длиннокрылой, прекрасной Луне расскажите мне, Музы,
Сладкоречивые, в пенье искусные дочери Зевса!
Неборожденное льется сиянье на темную землю
От головы ее вечной, и все красотою великой
Блещет в сиянии том. Озаряется воздух бессветный
Светом венца золотого, и небо светлеет, едва лишь
Из глубины Океана, омывши прекрасную кожу,
Тело облекши блестящей одеждою, издали видной,
И лучезарных запрягши коней — крепкошеих, гривастых,
По небу быстро погонит вперед их Селена-богиня
Вечером, в день полнолунья. Великий свой круг совершая,
Ярче всего в это время она, увеличившись, блещет
В небе высоком, служа указаньем и знаменьем людям.
С нею когда-то сопрягся Кронион любовью и ложем.
Затяжелевши, ему родила она деву Пандию,
Между бессмертными всеми отличную видом прекрасным.

Слава царице, Селене святой, белокурой богине,
С мудрым умом, пышнокудрой! Начавши с тебя, воспою я
Полубогов, знаменитых героев, деянья которых
Сладкими славят устами служители Муз, песнопевцы.